Подкину вам продолжение истории из рубрики "счастливые семьи"
Вот эта девченка, которую мать выдала замуж, а отец не защитил от этого, жила до всего этого в прекрасной семье из 4 человек: мама, папа, она и сетра. Трешка на Шаболовке. Не алкаши, не маргиналы. Папа тихо поколачивал маму без синяков, а мама решила видимо оторваться на старшей доче, устроив ее счастье в глуши и подальше от родного дома. Муж, который ветеринар из деревни, не будучи бабарабом, успевал ходить по бабам, поколачивать, но с синяками и детишек сделать. Закончилось все побегом в одиночку с двумя колясками на поезде домой. Маменька хотела помирить, а папенька поехал забрать все, что было куплено молодым и заодно набить морду зятю. Разошлись.
На этот момент имеем такую позицию: Трешка, где в одной комнате живут родаки, во второй наша жертва домостроя с двумя детьми, в третьей младшая дочь. Пока все друг друга любят.
Младшая дочь выходит замуж за гаишника и у них появляется лялька. Маменька с папенькой к этому моменту устали друг от друга. Разводятся, но продолжают пока жить все там же. Через некоторое время маменька, будучи действующим сотрудником, получает служебку и уходит жить отдельно.
Наша жертва домостроя находит себе воскресного маменькиного сынка, но через годик с небольшим они расходятся. Она находит себе гастера из Молдовы.
На этом этапе у сестры с мужем просыпаются инстинкты борьбы за жилплощадь и начинается милая семейная санта-барбара с ночными приездами для проверки регистрации и пр.
Папенька, одурев от всех, находит себе тетку и сбегает к ней, но перед этим по суду делит лицевой счет и отдает свою комнату жертве домостроя, на которой таки официально женится гастер.
Маменька поддерживает младшую, папенька старшую. Дальше все со всеми воюют и лет за пять совершенно остервенев от любви к друг другу, делят отличную трешку на Шаболовке, превратив ее в коммуналку на бумаге с последующей приватизацией каждым своей части квартиры.
В итоге всё было продано частями разным людям. Все остались довольны, что смогли напакостить хорошечно, но ума договориться не хватило никому.